Кафедра иммунологии с удовлетворением отмечает, что в этом году Нобелевских премий были удостоены ТРИ иммунолога: Джеймс Аллисон (J.Allison) и Тасуке Хонджо (Хондзё, T.Honjo) в номинации «Физиология или медицина» и Грегори Винтер (G.Winter) в номинации «Химия».
Дж.Аллисон изучал механизмы передачи сигнала в Т лимфоцитах. Его лаборатория в Беркли в 80-е годы уже внесла вклад в открытие Т клеточного рецептора, а в 90-е годы он стал изучать молекулу CTLA-4 на Т клетках, которая ингибировала главный сигнал костимуляции (детали – в общефакультетском курсе «Иммунология»). Инструментом в исследовательской работе стали моноклональные антитела (спецкурс «Иммунобиотехнологии» на кафедре) к CTLA-4, которые блокировали его действие весьма необычным образом (механизм действия этих антител до сих пор изучается). В то время как все искали способы усилить действие CTLA-4, когда Т-клетки слишком активны (т.е. при аутоиммунных заболеваниях), Аллисон использовал свои антитела для блокировки CTLA-4 в опухолевой модели на мышах. Обнаруженный яркий терапевтический эффект лег в основу концепции «иммунологических контрольных точек» (immunological checkpoints) в терапии рака (спецкурс «Онкоиммунология» на кафедре). Через 10 лет это открытие транслировалось в первое в своем классе лекарство ипилимумаб, а еще через 10 лет принесло Дж.Аллисону Нобелевскую премию за пионерский вклад в иммунотерапию рака.
Лаборатория Т.Хонджо примерно 30 лет назад открыла несколько молекул, весьма важных для понимания общего курса «Иммунология», самая важная и оригинальная из которых – AID (activation-induced deaminase). Без нее невозможно переключение изотипов антител, а также созревание их аффинитета при иммунном ответе. Хотя это – абсолютно «нобелевская» молекула, премию Т.Хонджо получил не за нее. Просто он между делом охарактеризовал рецептор PD-1, который относится к категории ингибирующих рецепторов, каких в природе немало, и который оказался еще одной «иммунологической контрольной точкой», как и CTLA-4, только с лигандом не на антигенпрезентирующих, а на раковых клетках (спецкурс «Онкоиммунология»). Открытие этого рецептора привело к созданию новых лекарств, основанных на терапевтических антителах (спецкурс «Иммунобиотехнологии»), которые оказались еще более эффективны чем пионерский ипилимумаб, и именно в силу последнего обстоятельства – к присуждению Нобелевской премии 2018 г.
А Г.Винтер внес решающий вклад в разработку фагового дисплея – одной из самых успешных и инновационных скрининговых технологий (спецкурс «Иммунобиотехнологии»). Именно поэтому премия – по химии. Однако с помощью этой технологии лауреат помог создать одно из самых успешных лекарств современной анти-цитокиновой терапии – адалимумаб, полностью гуманизированное антитело, блокирующее фактор некроза опухолей (спецкурс «Механизмы программируемой клеточной гибели» на кафедре). Это лекарство лечит миллионы пациентов от ревматоидного артрита, воспалительных болезней кишечника, псориаза, болезни Бехтерева и других аутоиммунных заболеваний. Отметим, что Г.Винтер – ученик Ф.Сэнгера, дважды лауреата Нобелевской премии.
Так получилось, что я лично знаю всех трех лауреатов, могу сказать, что все они – незаурядные личности и выдающиеся исследователи-новаторы. Подробности – в отдельном материале.
С.А.Недоспасов